В рамках тыканья сообщества палочкой и с разрешения автора
Название: Братство
Автор: Shinnen
Бета: terrnovniik
Размер: миди, 4183 слова
Пейринг/Персонажи: Король Эренделла/Королева Эренделла, Ханс, тролли, Эльза, Анна, много ОМП
Категория: джен, гет
Жанр: драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: У короля Эренделла есть причины закрыть Эльзу от людей.
Примечание/Предупреждения: AU, ООС персонажей, смерть персонажей, занимательная конспирология на грани бреда
Король проснулся от собственного крика, и жена осторожно положила руку ему на лоб, не сказав ни слова. Когда-то давно он рассказал ей о своих кошмарах, но она боялась говорить с ним об этом.
В небе над Эренделлом криво усмехалась ледяная луна, словно могла смотреть сквозь крыши и читать мысли глупых маленьких людишек внизу.
С самого детства короля преследовал запах горелого мяса, и каждую ночь он снился ему, хоть люди и говорят, что запахи во сне чувствовать невозможно. Возможно, ещё как, а ещё можно, словно наяву, испытывать боль в глазах, которые щиплет от смрадного дыма.
Король встал и подошёл к колыбели, где спала его новорожденная дочь. Малышка улыбалась во сне, а резное дерево колыбели покрылось изморозью.
Обязательно читать дальше— Мы должны сообщить им, — прошептала королева, сжав кулаки. — Иначе будет нарушен Закон.
— К троллям закон, — тихо сказал король. — Я не обязан никому отчитываться. Времена изменились. Я — повелитель Эренделла, мои предки правили этой страной тогда, когда первые драккары этих фанатиков причалили к их островам. Почему они диктуют нам правила, словно мы — горстка рабов?
— Мы — мирная страна, — ответила королева. — Если нарушим договор, они утопят нас в крови.
Король с размаху ударил кулаком о стену. Девочка в колыбели пискнула во сне.
— Я всё решил. Если понадобится, я соберу войска, и мы выжжем проклятый остров дотла. Я куплю пушки и найму отряды ландскнехтов, я подниму весь Север, я обращусь к троллям...
— Их магия не поможет. Они ничего толком не умеют.
— Посмотрим, — нахмурился король.
Он посмотрел на затянутое слюдой окно, выходящее на юг. Там, на горизонте, над одной из скал Самого Дальнего Острова, появилось красноватое зарево.
***
— Ребёнок родился, мой повелитель, — произнёс Младший, склонившись перед Верховным жрецом.
Тот даже не обернулся.
— С чего ты взял? Я не получил вести от владыки Эренделла, а значит, время ещё не пришло.
— Обратите внимание на знаки, мой господин. Небо над священной скалой покраснело.
— Это может означать любые дурные предзнаменования. Голод, мор, чума... Мне ли учить тебя, Младший, что знаки можно толковать по-разному? Мы должны дождаться вестей от господина Северной Страны и, когда тот выполнит свой долг, провести ритуал.
— А если он солжёт?
— Зачем ему лгать?
Младший не нашёл, что ответить.
— Последняя жертва была принесена тридцать лет тому назад, мой господин.
— Алтарь может ждать и сотню лет. Главное — когда дитя родится, оно должно быть доставлено сюда немедленно.
Младший кивнул — это было очевидно.
— У тебя есть основания не доверять господину Эренделла?
— Нет, но люди с континента всегда были ненадёжны.
Верховный жрец задумался. До сего дня короли и королевы исправно выполняли свой долг, но его самого в последнее время порой мучили дурные предчувствия.
Он подошёл к алтарю, внутри которого билось холодное лиловое пламя.
Тридцать лет назад, будучи всего лишь Восьмым братом, он видел, как этот огонь вырвался наружу, пожирая тело жертвы, принцессы, от шагов которой на Священной Земле распускались ледяные цветы. Жрец до сих пор помнил её крики и тошнотворный запах горелой плоти, а ещё — мерзкое фиолетовое марево, которое, казалось, выжигало глаза всем вокруг, включая его самого, Братьев и членов королевской семьи, стоящих вокруг алтаря и прощавшихся с той, которой суждено было сохранить магию острова ценой собственной жизни. Жрец отлично помнил выражения их лиц — боль на лице покойного короля, неверие королевы и ужас, кромешный ужас шестилетнего мальчика, которому суждено было стать нынешним господином Эренделла. Тот, кто видел ритуал хотя бы один раз, не смог бы просто не подчиниться.
— Не выдумывай ерунды, Младший, — сказал он Второму брату. — Когда дитя родится, король привезёт его сюда.
***
— Отец, — весело закричала маленькая Эльза. — Смотри, снежинка!
Король закусил губу.
— Этого не может быть, Эльза, — рассудительно сказал он. — Смотри, на дворе лето. Летом снега не бывает.
— Бывает! — возмущённо вскрикнула Эльза, и даже крошка Анна, сидевшая на руках у матери, запищала, поддерживая сестру.
— Конечно, бывает, — мягко вмешалась королева. — Например, в горах всегда лежит снег. Например, на Северной горе полно снега. Даже отсюда можно увидеть, как сверкает её вершина. Но здесь, у моря, снега летом нет.
— Но она есть, — продолжала упорствовать Эльза и протянула отцу руку.
На узкой, бледной ладони и впрямь лежала огромная, искрящаяся снежинка, и от этого зрелища у короля засосало под ложечкой.
Крошка Анна весело захлопала в ладоши.
— Батюшки родные! — всплеснула руками кормилица Анны, румяная и дородная женщина.
— Да у вас, Ваше Высочество, и впрямь снежинка! Где же вы её достали?
— Нет никакой снежинки, — сказал король и накрыл ладонь дочери своей. От тепла его руки маленькое искрящееся чудо мгновенно превратилось в воду.
Пальцы Эльзы были ледяными.
— Отец! — выдохнула Эльза, и в её синих глазах появились слёзы.
У малютки Анны задрожали губы.
— Не переживай, милая. И не рассказывай об этом никому, — нежно сказала королева. — Не хватало только, чтобы все считали тебя выдумщицей. У тебя чудесное, живое воображение, Эльза, но ты уже слишком большая.
— Но, послушайте, Ваше Величество, — вмешалась кормилица. — Я своими глазами видела у Её Высочества огромную снежинку! Это было просто волшебно!
— Вам померещилось, моя дорогая.
— Но...
— Вам померещилось.
Король и королева переглянулись.
— Моя дорогая, вы не могли бы принести из детской куклу Анны? — попросила королева, опустив младшую дочь на землю. Анна радостно взвизгнула, бросившись к сестре, и та вмиг забыла о слезах.
Кормилица кивнула, развернулась и направилась на поиски.
Король щёлкнул пальцами, и один из охранников, самый верный, подошёл к нему.
— Откуда она родом?
Охранник проводил кормилицу взглядом.
— Откуда-то с Южных Островов, Ваше Величество. Выяснить подробнее?
Король вздохнул. Слишком глупа, но болтлива.
— В темницу. На рассвете — отрубить голову.
Приказы государя в Эренделле не обсуждались.
Его Величество посмотрел на дочерей.
На горизонте ему померещилось багровое марево.
***
Над скалами Острова Юных пролетали, одна за другой, жирные серые чайки.
Тринадцатый брат сидел у края моря, перебирая гальку.
— Что ты здесь делаешь, Младший? — сказал Третий брат, неслышно подходя к нему.
— Ищу ракушки.
— Ракушки? — Третий выглядел растерянным. — Я давно их не видел.
— И я, — грустно ответил Тринадцатый. Ему было всего десять лет, и он выглядел младше своего возраста. — Ещё пару лет назад их было много, а сейчас — ни одной. Что случилось, Старший брат?
— А сам как думаешь?
— Я не знаю, — тихо ответил Тринадцатый. — Сначала я думал, что это братья решили надо мной посмеяться и собрали их первыми. Но у них много дел, и им не до ракушек.
Второй потрепал каштановые волосы Младшего.
— С чего бы им над тобой смеяться?
— Я не знаю, Старший. Но они не слишком-то меня любят. Десятый и Одиннадцатый даже не разговаривают со мной. Они делают вид, что меня и вовсе не существует.
Третий невесело улыбнулся.
— Ты же знаешь, это обет молчания. Они просто не могут говорить с тобой, пока не придёт время.
— А я приму этот обет когда-нибудь?
— Конечно. Это последний этап Познания. После него ты будешь готов отправиться на Континент.
— Зачем?
— Ради этого мира. Мы все здесь для того, чтобы защитить его.
Тринадцатый задумался.
— И всё-таки... Куда девались ракушки?
— А как ты сам думаешь? Единственная ли это перемена?
— Нет, конечно...
— Что ещё поменялось?
В Храме его учили сопоставлять наблюдения, и Тринадцатый быстро понял, о чём говорил Старший.
— Зимы становятся теплее, — неуверенно сказал он. — Ещё я слышал, Второй брат говорил, будто ледники начали таять и медведи на Севере уходят с насиженных мест.
— Это так, — кивнул Старший. — А ещё — Огонь в алтаре угасает.
— Но если огонь погаснет, то всё изменится! Льды в океане начнут таять, и...
— Ты всё правильно понял, — грустно сказал Третий брат. — Умный мальчик.
— Но этого не может быть, — со всей пылкостью юности возразил Тринадцатый. — И раньше бывало, что нужные жертвы не рождались десятилетиями, так говорил сам Первый брат, но огонь ждал и сиял, и зимы приходили как должно!
Третий пожал плечами и промолчал.
— А может ли быть так, что этот человек уже родился, но ещё жив? И пламя умирает без него?
— У тебя быстрый ум, Тринадцатый брат, — вздохнул Старший, а затем встал и ушёл, оставив Тринадцатого в одиночестве.
Тот взглянул на небо, затянутое свинцовыми тучами.
Море вновь попробовало выползти на берег, цепляясь за камни желтоватой пеной, но и эта попытка оказалась тщетной.
***
В самой высокой спальне королевства, опочивальне короля на вершине дворцовой башни, господин Эренделла резкими толчками брал свою жену, буквально вбивая её в кровать. Та морщилась, но терпела, послушно приподнимая бёдра навстречу движениям мужа, покорная его воле.
Наконец он излился и обессилено упал на простыни.
— Всё хорошо? — робко спросила она.
Король раздражённо помотал головой.
— Всё хорошо. В этом году было длинное лето, да и осень тёплая — лучше будет урожай. Правда, рыбаки жалуются, что с рыбой что-то не так, но я не вникаю в это.
— Тогда отчего ты так суров?
— Приезжал посланец с Южных островов. Нёс какую-то околесицу о зиме, которая заточена, и спрашивал про Эльзу с Анной.
Королева вздрогнула.
— Ты же ничего ему не сказал, верно? Про Эльзу?
— Я сказал, что, возможно, следующий ребёнок будет обладать силами, и, как только он родится, мы отправимся на Остров Алтаря вместе с ним.
— О нет! — королева сжала руки в кулаки. — Лучше мне вообще не иметь больше детей.
Король поёжился. Он снова почувствовал запах горелого мяса.
— Когда они сожгли мою сестру, — негромко начал он, — наступили морозы. Лёд заковал фьорды, над Эренделлом бушевали метели, а порой люди боялись выйти из своих домов — во время снежных бурь путники часто терялись и не возвращались к теплу и огню. Ночи становились длиннее, и всё живое пряталось. Ты не помнишь этот жуткий волчий вой...
— Я помню, — ответила королева. — Я не так молода, как тебе кажется.
— Зачем это всё? Жрецы на Острове Алтаря говорят, что если наше море не замёрзнет, то растают ледники и поднимут воды во всём мире, что умрут звери, а мы на Севере начнём голодать. Но правда ли это? Многие поколения мы отдавали им ледяных ведьм, слушали их крики и смотрели, как их тела превращаются в пепел. Что бы изменилось, если бы мы сказали «Хватит»?
— Но отчего ведьмы сами не могут наколдовать холод? — умоляюще спросила королева так, словно король мог знать ответ.
— Жрецы говорят, что наш мир огромен, а ведьма не может управлять своим даром так, чтобы отдать весь холод до капли. Но какое Эренделлу дело до остального мира.
Королева обняла мужа, и тот прильнул к ней, готовый брать её снова и снова.
И тут в замке раздался дикий, душераздирающий детский вопль.
— Мама! Папа!
***
Весь тронный зал был покрыт льдом, а в центре сидела Эльза, их маленькая Эльза, а на руках у неё, словно окоченевший труп, лежала Анна.
На миг король решил, что это воздаяние за его непокорность. Что стало бы с ним самим, если бы его собственные родители укрыли дочь от жрецов? Возможно, он так же лежал бы на холодном полу, поражённый льдом.
— Я не хотела, — заплакала Эльза. — Я не хотела!
И лёд в сердце правителя начал таять.
Единственной его надеждой были тролли, но что они могли сказать тому, кто из эгоистичного желания спасти дочь готов был выступить против Бытия, позволить миру непоправимо измениться? Король не знал, но был готов к худшему. Можно было выменять жизнь дочери на долгие зимы и успешную добычу шкур, но никак не на другую дочь — такая цена была бы слишком высока.
Он нашёл сведения о тропе троллей в одном из старых фолиантов и немедленно велел запрячь коней.
Королева прижимала к себе Анну, и они скакали через лес, оставляя за собой след из льда, от которого за версту несло болью и страхом. Король молился про себя, чтобы никто — ни крестьянин, ни дворянин, ни пьяный ледоруб— не увидел этот след. Это стало бы концом.
Долина троллей была наполнена синими камнями, будто бы светившимися внутренним светом. Это напоминало о пламени, лиловом пламени Острова Алтаря, лежавшего на Юге, и от этого королю становилось по-настоящему страшно.
И тут камни начали шевелиться.
Тролли не были уродливы, пожалуй, на картинке их можно было бы даже счесть забавными, но их суетливость была обманчива — кто мог знать, что скрывают эти живые камни, покрытые мхом, и кем они были тысячелетия назад, до того, как превратились в камень?
Вожак троллей насторожённо взглянул на королевскую чету и малютку Анну. На Эльзе его взгляд задержался.
Если бы король знал, как уничтожить троллей, узнавших его тайну, он не колебался бы ни минуты, но ничто не способно стереть их в пыль.
— Рождена такой или проклята? — спросил вожак троллей.
— Рождена. И сила крепчает.
В глазах мистического существа король увидел понимание.
Тем временем тролль продолжал говорить, словно не понимал, кем была Эльза и что ей угрожало. Учиться магии... Это было бы хорошо, но где найти учителя? И что будет, если Братья-Жрецы узнают об этом?
Они придут в Эренделл и потребуют то, что им обещано старым договором, и, возможно, начнут убивать. Мостовые города станут солёными от крови, и ничто не сможет помочь, ничто, разве что мучительная смерть Эльзы в лиловом пламени. Ради чего?
Тролль сказал, что воспоминания Анны уйдут, и это успокоило короля. Девочка была общительной, и кто знает, что и кому она могла рассказать? Оставалось только спрятать Эльзу там, где никто бы не узнал о её силе.
— Ваше Величество, — произнёс тролль, когда королева увела Анну. — Я могу дать вам талисман, отвлекающий внимание от принцессы. Люди с островов не смогут найти её, по крайней мере, это будет непросто.
— Но... почему? Почему вы помогаете нам?
Старый тролль задумался, почесав каменную макушку.
— Сколько себя помню, Островитяне считали себя богоравными. Мол, им решать, что правильно для земли, а что нет. Они решили, что всё должно быть как в те времена, когда магия зимы не задерживалась в человеческих детёнышах, а плясала над горами и долами, вымораживая порой целые острова и континенты. Я помню Большую Зиму, когда слоны с клыками падали, сломленные метелью, и замерзали заживо, и предки Островитян сидели в пещерах и истово молились Зиме. Мы помогали им, а они считали нас посланцами Зимы. Разве не смешно?
Король нервно пожал плечами, но тролль будто и не заметил этого.
— А потом Зима успокоилась, и стало теплее, пришли новые звери и новые люди... Но те, пересидевшие в пещерах, так и продолжали верить в Зиму, которую нужно задабривать кровью и плотью шаманов, а ещё в тот огонь, что когда-то спас им жизнь. Они вкусили магию, но так и не верят ей, и готовы убить кого угодно, лишь бы доказать — то, во что они верят, правильно. Но, возможно, вещи должны меняться? Если льды тают — значит, земля так решила? Если становится теплее — вдруг земля решила передохнуть? Может, миру и самому виднее, каким ему быть, без шаманства первобытных людей? И если Зима хочет жить с девочками, а не в Пламени Островитян... Может, дать ей решить самой?
Король пожал плечами. Подобные разговоры заставляли его чувствовать себя неуютно.
— Я закрою все двери, — сказал он. — Я распущу прислугу. Я повешу твой талисман на дверь и не позволю Эльзе выдать себя.
— Сейчас ты похож на них, — грустно сказал тролль. — Пытаешься удержать силу.
— У меня нет выбора. Я защищаю дочь.
Тролль развёл руками.
***
В ту же ночь ворота Эренделла закрылись. Люди на улицах шептались, но троллья магия работала исправно — ни один горожанин так ни разу и не попробовал узнать, что же творится во дворце, ни один житель Эренделла не обратил внимания на пронизывающий до костей холод, исходящий от замка. Даже Анна, нежная Анна, из прелестной девочки превратившаяся в цветущую девушку, не замечала, как пол у дверей, за которыми была заперта Эльза, покрывался тонкой коркой льда.
Ветер над Эренделлом менялся, разгоняя чёрные тучи, и с каждым годом всё синее и синее становилось весеннее небо. Однажды, в середине лета, детишки победнее спустились к морю и попробовали в нём искупаться. К их удивлению, оно было почти тёплым.
На острове Алтаря Верховный Жрец, Первый брат, тревожно протягивал руки к колеблющемуся язычку огня, который давно перестал хищно раздуваться, требуя жертву.
Каждый вечер Второй, Третий и Четвёртый братья поднимались на скалу, чтобы прочитать небесные символы, но те не сулили ничего хорошего.
В день, когда искупивший обет молчания Тринадцатый брат впервые вернулся из паломничества на Континент, его встретил один лишь Третий, постаревший и сгорбившийся.
Тринадцатый, напротив, вытянулся и похорошел. Странствия превратили его в настоящего красавца, высокого и стройного, с прекрасным голосом певца, а пребывание в обществе воспитало в нём отличные манеры.
— Здравствуй, Старший, — сказал он, и крепко обнял Третьего. Других Братьев рядом не наблюдалось, так что Младший мог позволить себе не скрывать чувств. — Что нового на этих берегах? Близка ли зима?
— Осень наступила, тёплая и влажная, — ответил Третий брат. — Но ракушек больше не стало.
Тринадцатый брат рассмеялся, вспомнив свои детские печали.
— На континенте их полно.
— Но разве это те ракушки?
— Ты прав, — кивнул Тринадцатый брат, устыдившись собственного легкомыслия. — Что с Огнём?
— Огонь угасает, Младший. Скоро и вовсе исчезнет, будто и не было.
— Значит ли это, — нахмурился Тринадцатый, — что ребёнок всё-таки родился?
— Возможно, — печально сказал Третий.
— Но мог ли он родиться не в королевской семье? Я могу пройти весь Эренделл... Да что там, весь континент вдоль и поперёк, и я приведу ребёнка к Алтарю. Пламя узнает его, и...
— Да, — прервал Старший. — А как ты узнаешь дитя? Пламя уже не то, что раньше, и началось это давно, жаль, Первый брат всё это время закрывал глаза на происходящее. Что, если дитя научилось прятать своё волшебство? Ты будешь заходить в каждый дом и пытаться почуять там холод?
— Король поможет нам.
— Он не стремится делать это. То ли и впрямь думает, что дитя ещё родится на свет... Но его младшей дочери минуло двенадцать вёсен, а королева так и не понесла третьего. Вероятно, больше детей не будет. Даже если он верит, что это будет внук или внучка — Пламя говорит, что где-то уже родилась Зимняя Ведьма.
Тринадцатый задумался.
— Возможно, король не хочет признать, что отныне не его род Зима привечает более остальных?
Третий снова пожал плечами.
— Может, король скрывает её от нас?
— Этого не может быть! — воскликнул Тринадцатый. — Я был в Эренделле. Если бы одна из дочерей короля была Зимней Ведьмой, народ знал бы об этом! Ходили бы слухи! Хотя...
— Да, брат?
— Король велел закрыть ворота Эренделла. Никто не знает, почему. Говорят, не доверяет торговым партнёрам, не хочет чересчур сближаться с ними. Но истинная ли это причина?
— Однако про принцесс никто ничего не говорит?
— Нет, — покачал головой Тринадцатый. — Все мечтают их увидеть.
— Пожалуй, — пробормотал Третий, — нам с тобой пора навестить Верховного жреца, брат.
***
Верховный, Первый брат, ждал их у алтаря. От одного взгляда на то, во что превратился некогда бушующий лиловый Пламень, Тринадцатому стало больно.
— Старший, — вымолвил Третий брат. — Позволь нам сказать тебе кое-что.
— Говори, — кивнул Верховный жрец. Годы не пощадили и его, покрыв смуглое лицо морщинами и согнув некогда прямую спину.
— Мы получаем вести со всего света, Старший. Но знал ли ты, что ворота Эренделла, страны совсем рядом, к северу от нас, давно закрыты? И никто не видел двух принцесс? Тринадцатый брат не так давно был там и заметил это.
— На что ты намекаешь? — холодно спросил Старший. — Короли Эренделла всегда были верны нам.
— Но факт остаётся фактом, Старший.
Верховный жрец нахмурился.
— Прошу простить мою дерзость, — вмешался Тринадцатый, — но нам в любом случае стоит попросить короля о помощи. Если жертвенное дитя родилось не в его семье, то он поможет нам в наших поисках.
— Но если он что-то скрывает, — добавил Третий, — то мы должны это выяснить.
— Хорошо, — с трудом вымолвил Старший. — Я вызову короля на Остров Алтаря, где нет места лжи. Верен он нам или нет, ему придётся отправиться на Юг.
Тринадатый брат благодарно поклонился, а Третий довольно хмыкнул.
***
— Что им нужно от нас? — спросила королева. Она уже увидела печать на письме, привезённом посланцем с Южных островов, и ей было не по себе.
Король ещё раз пробежался взглядом по посланию и одним движением разорвал его пополам.
— Они ждут нас на Острове Алтаря. Тебя и меня. Верховный жрец говорит, что, раз ни одна из наших дочерей так и не стала Той, кого принесут в Жертву, значит, ребёнка надо искать где-то ещё.
Королева с облегчением выдохнула.
— Неужели волшебство троллей и вправду подействовало? Мы спасены? Эльза спасена?
— Я не знаю, — угрюмо ответил король.
Три дня назад в замок пришли вести о наводнении на западе полуострова, и все эти три дня он не спал, распоряжаясь спасательными отрядами и планируя то, как заново отстроить рыбацкие деревушки. Ему часто приходило в голову — не слишком ли тёплые зимы были причиной подобных происшествий? Не его ли в том вина?
— Но почему мы должны плыть туда сами? Неужели жрецы не могут прислать гонца для переговоров?
Король задумался.
— Видишь ли, — произнёс он, — Верховный жрец не должен удаляться с острова, и, видимо, хочет поговорить лично. Ты знаешьь сама — вокруг теплеет, и, возможно он обеспокоен.
— Но где мы найдём Зимнюю Ведьму? Мы же не отдадим Эльзу?
— Конечно нет.
— А помнишь, — воодушевлённо сказала королева. — Тролль говорил, что такой можно быть, если тебя проклянут? Вдруг можно сделать так, что Зима выберет другую девочку?
Жизнь дочери или жизнь невинного ребёнка? За эти годы он стал мягче, но прекрасно знал, что выбирать. Он убил бы и сотню детей ради Эльзы.
Но, в любом случае, была ещё одна вероятность, о которой счастливая королева даже не задумывалась. Братья-жрецы изрядно поднаторели в хитростях и коварстве, а значит, приглашение могло быть ловушкой.
— А если...— он мгновение колебался, прежде чем закончить фразу. — Если это ловушка?
Королева побледнела.
— Мы можем не ехать?
Они, конечно, могли. Но невозможно было предугадать последствия.
— У жрецов много прихвостней. Да и сами они мастерски умеют проникать куда угодно. Даже если мы объявим войну, они сумеют найти Эльзу, и никакие талисманы нас не спасут. Единственный выход — отправиться и постараться убедить их в том, что с нашими дочерьми всё в порядке.
— Они не требуют, чтобы мы взяли девочек с собой?
— К счастью, нет.
Король стиснул зубы, а затем всё же добавил:
— Я велю приготовить корабль.
***
— До встречи через месяц! — радостно вскрикнула Анна, чудесная, солнечная девушка. Глядя на неё, король впервые ощутил страстное желание поговорить с дочерью. Что ж, возможно, у них это получится.
— Может, останетесь? — тихо попросила Эльза, за годы в заточении превратившаяся в бледную тень того счастливого ребёнка, которым была тогда-то. Но лучше быть грустной, чем корчиться в огне, в этом король был уверен.
Они расстались с дочерьми, и он оседлал коня.
— Куда ты? — спросила его королева.
— Я попробую встретиться с троллями. Пусть дадут совет.
Он мчался верхом несколько часов, пока не попал на поляну.
Как и следовало предположить, вожак троллей ни капельки не изменился.
— Доброго Вам дня, Ваше Величество. Что-то стряслось?
— Меня вызывают на Южные Острова. Согласно договору, я не могу отказаться.
Тролль не выглядел удивлённым. Очевидно, этого следовало ожидать.
— Принцесса должна плыть с вами?
— Нет. Хвала всем святым, нет!
— Тогда, — печально сказал старый тролль, — у неё есть надежда.
Король сжал кулаки — для него, очевидно, надежды уже не было.
— Не волнуйтесь, Ваше Величество. Талисман не так слаб, как кажется. Пока двери закрыты, Островитяне до неё не доберутся. Сложно объяснить, как это работает, но Вы просто поверьте.
— Если я не поплыву, и они придут сами...
— Талисман защищает только принцессу, и то от разоблачения...— извиняющимся голосом ответил старик. — В случае их прихода он бессилен.
— Я понял, — горько ответил король. — Я всё понял. Скажи мне одно... Хоть кто-то выбирался оттуда?
— Был один мальчик... совсем малыш, в своё время избранный Тринадцатым братом, — задумчиво сказал вожак. — Ему удалось забраться на судно и приплыть на Континент. Я могу спросить, как ему удалось вырваться из власти Островитян, но для этого нужны немалая сила духа и отважное сердце...
— Мне это не поможет.
— И то верно.
— Что ж, тролль... — добавил король. — Спасибо тебе за всё.
Он развернул коня и пустил его в галоп.
***
Несмотря на свой возраст, Верховный Жрец возвышался над королём и королевой.
Остальные Братья стояли в тени, все двенадцать. В отдалении ждали солдаты Острова.
— То есть вы хотите сказать, Ваше Величество, — вкрадчиво произнёс Верховный, — что ни одна из ваших дочерей не наделена особым даром?
— Вам нет смысла задавать наводящие вопросы, — сглотнув, ответил король. — Я — Владыка Эренделла, и я знаю, о чём говорю. Даже если бы я решил нарушить Договор, разве от людской молвы укрылись бы способности моих дочерей?
— Он боится, — шепнул Тринадцатый брат на ухо Третьему. Тот кивнул.
— Вы знаете, — продолжил Первый брат, — не в первый раз на Вашей земле бесследно пропадает что-то, принадлежащее Южным островам.
— Вы не говорили об этом, — начал король, — но я готов приложить все усилия к тому, чтобы помочь вам.
— Довольно! — поднял голос Верховный. — Вы видите Алтарь? Помните, каким он был сорок с лишним лет назад?
Король поёжился.
— Такое не забывают. Огонь был больше.
— Больше? — с тоской в голосе сказал Верховный Жрец. — Он был огромным и пылал, словно тысяча костров, и нёс на Континент стужу и морозы! От его дыхания леденел воздух! А что сейчас? Это потому, что где-то есть Зимняя Ведьма, и вы скрываете её.
— Ложь.
— Что ж, — прищурился жрец. — А готовы ли вы выдержать испытание огнём?
Королева поняла, к чему клонил жрец, ещё до мужа, и пронзительно закричала. Тринадцатый брат тенью скользнул к ней и зажал рот рукой.
— Вы предлагаете мне выбор? Сгореть в Алтаре самому или сказать, что одна из моих дочерей Зимняя Ведьма?
— Сгореть или сказать правду.
— Какую выбираете? — усмехнулся король. — Анну или Эльзу? Они — обычные девочки, добрые и смелые, и ни одна из них не умеет колдовать. Мне жаль.
И прежде, чем кто-либо смог ответить, он шагнул к алтарю.
Где-то позади королева, вырвавшись из железной хватки Тринадцатого Брата, бросилась за ним и крепко обхватила за плечи.
— Я всегда буду с тобой, — шепнула она, а затем пламя, безумное, изголодавшееся лиловое пламя охватило их обоих, сжигая кожу и добираясь до мяса и костей, заставляя сливаться в едином крике от адской боли. Горящие волосы обжигали щёки, ног уже не было, и в свой последний миг, уже не чувствуя мучительных прикосновений проклятого огня, всё же милосердно сжигающего их быстрее, чем это сделал бы простой костёр, король успел подумать о том, что он не один.
— Это поможет? — тихо спросил Тринадцатый Третьего. Его мутило.
— Нет.
От короля и королевы остались лишь обгорелые кости, когда Верховный, наконец, отвернулся.
***
— Коронация через три дня, — беспокойно сказал вождь. — Тебе надо отправиться в город, только ты можешь попробовать их спасти. Когда откроют ворота.
— Не волнуйся, дед, — ответил Кристофф. — Я знаю, с чем имею дело.
***
— Коронация через три дня, — сказал Верховный Жрец. — Ты готов? Сможешь исполнить свою роль, Младший Брат?
— Я готов, Старший, — ответил Тринадцатый. — Принц Южных Островов, Ханс, к Вашим услугам.